Натали О`Найт - Зеркало грядущего
Сам барон прекрасно понимал, что лишь безграничная выдержка и твердость духа дают ему власть над не слишком умным, слабохарактерным и истеричным принцем, которого он прочил на престол Немедии. И потому, мысленно проклиная судьбу, что обрекла его иметь дело с подобными болванами, что на родине, что здесь, в Аквилонии, он собрался с духом и успокаивающе прикоснулся к болезненно сжатому кулачку Тараска.
– Право, Ваше Высочество… – Тон его был ровным, слегка укоризненным, но любящим, точно у заботливого родителя, – только так и можно было хоть чего-то добиться от этого капризного придурка. – Не стоит обращать внимание на мелочи, это не к лицу будущему правителю великой Немедии! Окажите вашему недостойному слуге честь и поведайте, кто посмел оскорбить моего господина. Клянусь вам, они станут первыми, с кем мы расправимся, когда наши победоносные войска войдут в Тарантию.
Принц скрипнул зубами.
– Если бы я знал! Какие-то аквилонские разбойники, будь они прокляты… – Но ярость его под воздействием успокаивающего тона Амальрика уже улеглась. Он еще дулся и хмурил брови, но скорее по инерции, ибо основная цель была достигнута: Амальрик был весь внимание, готовый, как ему казалось, по первому же слову броситься и разорвать обидчиков в клочья. Именно потому принц Тараск в разговорах с особо приближенными любил хвастливо величать барона своим верным цепным псом. По счастью, ему не ведомо было, что сам Амальрик обычно про себя, как Марна Ораста, именовал принца слюнявым щенком…
– Но что же случилось, Ваше Высочество?
Тараск вздохнул. Теперь Амальрик видел, что, несмотря на все свое возмущение, тот не слишком горел желанием рассказывать о неприятном эпизоде. Должно быть, презрительно подумал он, щенок, как обычно, сам полез на рожон, принялся тявкать на кого не след, – вот и получил по ушам. Это в Бельверусе ему все сходило с рук, – в Аквилонии же титулом немедийского принца не прикроешься. А Тараск, привыкший потакать любым своим прихотям, платить по счету ох как не любил… Это было еще одной причиной, почему барон, – которого с детства приучили рассчитывать лишь на себя и никогда не использовать титул в качестве щита или дубинки, – от души презирал его. Однако интересно, с кем же повздорил его принц? Неужто с кем-то из тарантийских придворных? Это было небезопасно, ибо немедийского гостя могли опознать, а это неминуемо вызвало бы нежелательные слухи.
По счастью, как выяснилось, хотя бы эта неприятность их миновала. Однако тревога с этого мгновения прочно заняла свое место в сердце барона.
– Я остановился, как мы и договаривались, на постоялом дворе, чтобы не привлекать к себе внимание! Хотел отдохнуть там до вечера, а потом пуститься в путь! Но мне помешали наемники…
– Наемники? – поднял бровь дуайен.
– Не знаю точно. Какие-то солдаты… А наемники или нет, не знаю! Я не разбираюсь в таких вещах. Представляешь, они посмели высечь меня, словно провинившегося конюха, и вышвырнуть из таверны. Нет, ты представляешь!.. – Он захлебнулся праведным негодованием. – Эти псы! Меня – наследника немедийского престола! И мне ничего не оставалось делать, как приехать сюда раньше назначенного срока!
Высечь? Прекрасно! Амальрик с трудом сдержал смех. Наемники то были или нет, но он был готов снять шляпу перед этими неведомыми воспитателями. Будь благословенны те руки, что проучили этого недомерка!
– Понятно. – Принц по-прежнему нависал над ним, перекошенное лицо его почти вплотную приблизилось к лицу Амальрика, и тот с трудом удерживался, чтобы не оттолкнуть взбешенного Тараска. К тому же, когда тот впадал в ярость, изо рта у него летела слюна… – Понятно, – повторил Амальрик. – Ваше Высочество может навсегда забыть об этом неприятном эпизоде. Вам достаточно лишь сказать мне название таверны – и можете вычеркнуть ваших обидчиков из списка живущих. Они сполна поплатятся за свою дерзость.
Принц просиял. Лишь теперь он наконец соизволил выпрямиться и опустился в кресло напротив Амальрика. Преданность, решительность и беспощадность – именно за это он ценил своего цепного пса. Именно такой реакции он и ждал от него… отчасти намеренно разыгрывая сцену ярости, дабы убедиться, что барон все так же стоит на защите его интересов и готов на все ради своего будущего суверена. Пожалуй, сказал себе Тараск, когда он станет королем, Амальрика придется наградить за все, что он сделал для него, – если только он не решит, что куда проще и безопаснее лишить барона жизни… что ни говори, но тот слишком много знал. А эта болезнь смертельна – как чума или черная оспа!
– Хорошо, – царственно кивнул он не сводящему с него глаз Амальрику. – Надеюсь, дерзкое отродье будет примерно наказано – я знаю, ты мастер по этой части… – Затаенная улыбка мелькнула на полных губах принца. Должно быть, он вспомнил нечто приятное.
– Их было семеро. Один – варвар с черными волосами, здоровенный, как скала. С огромным двуручным мечом, в кожаных доспехах. Остальных я плохо запомнил… А таверна называлась «Усталый паломник».
Барон жестом дал понять, что принял это к сведению. Он пока не знал, станет ли посылать кого-то на поиски дерзких наемников, рискнувших проучить немедийского принца, – скорее всего, дело это безнадежное. Хотя, если у него будет столь же скверное настроение, как сейчас, возможно, он поедет к «Усталому паломнику» сам. Немного размяться не помешает, и, к тому же, интересно было бы попробовать в деле новый трезубец, что прислали ему из Кордавы. Или отсыпать этим парням серебра, за то что своей безрассудной выходкой они хоть немного его позабавили…
– А теперь я хотел бы передохнуть. – Принц Тараск устало потянулся. – И будь любезен, распорядись насчет девочек к вечеру – мои вкусы ты знаешь… – Похотливая ухмылка растянула полные губы. – Или, может, лучше выбраться вечером в город? Что, в Тарантии найдется чем заняться скучающему вельможе?
Лицо Амальрика, как обычно, не выражало никаких чувств. Он лишь позволил себе осторожно заметить:
– Надеюсь, Ваше Высочество не забудет, что мы в столице враждебной державы. Завтрашняя встреча крайне важна для нас – мне не хотелось бы поставить под угрозу ее секретность…
Но принц лишь досадливо отмахнулся. Государственные соображения никогда не довлели над ним, всегда отступая перед минутными прихотями. И вся эта поездка для него была лишь возможностью развлечься, не более, и ни один заговор, ни один тайный союз или военный альянс не стоил, по его мнению, ночи с горячей южной красоткой… Так что пусть уж Амальрик, верный пес, презираемый, но, увы, пока необходимый, занимается такими мелочами.
Тараск поднялся с места и, рассеянно пройдясь по комнате, остановился у стола. Рука его легла на серебряный кубок, с которым незадолго до этого играл барон. Он небрежно повертел его в пальцах и двинулся к дверям, где, по звонку Амальрика, немедленно возник безмолвный слуга, готовый проводить гостя в отведенную ему опочивальню. На выходе, точно вспомнив о чем-то, принц обернулся.
